Владимир Жураховский: «Необходимо вкладываться в развитие российской инженерной школы»
О жизни компании после февраля 2022 года, когда Россию покинули западные вендоры в отрасли САПР, о сложностях и проблемах импортозамещения в сфере инженерного программного обеспечения и о надеждах на возрождение российской инженерной школы рассказывает генеральный директор Группы компаний «ПЛМ Урал» Владимир Жураховский.
- Владимир Георгиевич, каково пришлось компаниям, бизнес которых был построен на продаже и внедрении программного обеспечения вендоров, которые покинули Россию?
- Мне сложно говорить за все компании. Но я расскажу о нашей ситуации и с чем нам пришлось столкнуться после ухода с российского рынка мировых лидеров отрасли САПР. До февраля 2022 года порядка 80 % прибыли нашей компании формировалось за счет продаж и внедрения зарубежных систем. После событий февраля 2022 года, западные вендоры полностью отказались от поставок в Россию. Но тогда перед нами встал вопрос: что делать и как сохранить фирму, как выжить, в конце концов. Мы выбрали для себя развитие в направлении инжиниринга. Так как мы в течение десятилетий работали с зарубежными инженерными компаниями и были их значимыми партнерами, которые имеют доступ ко всем предоставляемым технологиям, то мы решили применять накопленный опыт. Также мы стали решать задачи технического перевооружения конструкторских и технологических служб на предприятиях за счет цифровизации, внедрения передовых технологий, таких как цифровой двойник, системная инженерия, сквозное проектирование, PMI и пр. Конечно, в этой части бизнес сложнее, чем просто поставка «коробок» программного обеспечения. Но зато он интереснее, так как задачи стали сложнее, и для их решения нам потребовалось развиваться ускоренными темпами.
- У вас же были не только поставки ПО, но и услуги по его внедрению. И, насколько я понимаю, это весьма технический сложный процесс, которые требует привлечения узких специалистов.
- Да, но, к сожалению, бизнес по внедрению иностранного программного обеспечения тоже существенно сократился. Логика проста: нет иностранного ПО - нет внедрения. Остались только предприятия, которым требовалась поддержка уже приобретенного импортного продукта и его сопровождение.
Нас спасло то, что инжиниринг мы развивали задолго до 2022 года. Мы понимали, что, развивая собственные услуги, мы становимся независимыми от вендоров и поставляемого ими программного обеспечения. Но этот процесс шел не так быстро, как нам бы хотелось. И причиной этому во многом было то, что продавать лицензии было проще и выгоднее. Двигались в этом направлении, но медленно. А с 2022 года объем предоставляемых нами услуг в сфере инженерных расчетов резко вырос, потому что деваться было некуда. Мы создали свой инженерный центр, чтобы делать КАЕ расчеты для отечественных предприятий, помогать им проектировать и выпускать на рынок изделия мирового уровня качества с минимальными издержками и в сжатые сроки. Мы удвоили объем расчетов за год, что исправило финансовую ситуацию в компании. В результате 2022 й год мы отработали нормально, основной штат сотрудников и саму группу компаний «ПЛМ Урал» сохранили. Считаю, что это – уже грандиозное достижение в сегодняшней ситуации.
- Вы теперь занимаетесь исключительно услугами?
- Нет, следующее направление, которое мы выбрали – это поставки отечественного инженерного программного обеспечения. Конечно, переход не был простым. Требовались существенные усилия с нашей стороны: необходимо было подготовить специалистов, освоить новые для нас продукты и решения, нести их на рынок, знакомить заказчиков с этими новыми продуктами. Со стороны наших заказчиков, кстати, также стояли аналогичные задачи – предприятиям предстояло подготовить свой штат специалистов для работы в новых продуктах.
Серьезным препятствием для быстрого перехода на российское ПО является то, что пока отечественные решения в области САПР значительно уступают по функционалу и надежности западным продуктам. Конечно, это если говорить о решениях hi-end класса. Если вести речь о «среднем классе» (middle range), то сейчас, в принципе, существуют отечественные замены, которые могут заменить импортные.
- Тем не менее курс на развитие отечественных PLM систем взят и рост качества российского ПО за последние, например, 5-7 лет, заметен.
- Да, об этом я тоже упомяну, но пока хочу сказать, что российские аналоги зарубежных САПР-систем менее функциональны и не годятся для разработки и проектирования технически особо сложных изделий, таких как, например, современный самолет, космический корабль, комбайн, экскаватор или автомобиль. Сами заказчики в беседе с нами отмечали, что они не против перехода на отечественное ПО. Более того, некоторым из наших заказчиков этот переход был спущен в приказном порядке. Но они говорили также, что им нельзя останавливать текущие процессы разработки изделий, ведь планы выпуска продукции никто не отменял. Поэтому переход на отечественные системы будет осуществляться постепенно по мере того, как российское ПО будет соответствовать их (заказчиков) требованиям. А эти требования у заказчиков сформировались за счет их опыта работы в лучших зарубежных САПР-продуктах и они весьма высоки.
- А что это за требования? Они известны?
- Да, это, например, работа с большими сборками, сложными поверхностями, «бесчертежка», возможность применения практик системной инженерии* в процессах проектирования, инструменты для создания цифровых двойников, проведения виртуальных испытаний и так далее. Суть в том, что, получив опыт работы в западных системах, которые полностью удовлетворяли требованиям заказника, клиент не готов отказаться от этого опыта. Можно привести такую аналогию: у меня есть грузовик, который возит 30 тонн груза в гору, потребляет 15 литров топлива и ломается раз в три года. А мне вместо этого грузовика предлагают пикап, который возит только одну тонну, потребляет 18 литров и ломается раз в неделю. При этом от меня требуется сохранить те же объемы перевозок груза. Я утрирую, конечно, но эта аналогия призвана помочь понять, что зачастую происходит в части импортозамещения ПО. Поэтому требования заказчиков к разработчикам российского программного обеспечения разумны и логичны.
Теперь, что касается развития отечественного программного обеспечения. Безусловно, оно развивается и отрадно видеть, что процессы в этом направлении сдвинулись с мертвой точки. И, кстати, мы в этом активно участвуем теперь еще и в качестве разработчиков. Например, совместно с АСКОН мы разрабатываем модуль для реализации функций системной инженерии в Лоцман. На замену французского софта для расчетов сварки мы написали и зарегистрировали в реестре свой (SIMMAX, ранее Bazis), аналогичный по функционалу. То есть, мы двинулись и в область разработок.
Однако не стоит забывать, что заказчику нужны не обещания того, что софт заработает когда-то. А оно ему нужно здесь и сейчас, и чтобы оно работало. Оно же должно работать! Что толку, если, скажем, ПО, которое установлено на станке ЧПУ, не удовлетворяет требованиям оператора ЧПУ, и он не может изготовить деталь, которую ему необходимо сделать? Вопрос при переходе на отечественные САПР-продукты очень простой и стоит ребром: удовлетворяет решение требованиям заказчика или нет. Все!
- Генеральный директор ПАО «КАМАЗ» Сергей Когогин, недавно выступая на ежегодной конференции «Цифровая индустрия промышленной России» отметил, что промышленность не может осуществить переход с одной системы на другую в процессе уже начатой разработки изделия, а переход можно делать только в начале разработки нового продукта, например, автомобиля или двигателя.
- Это очень правильная мысль. Смотрите, зарубежные системы, которые наши промышленники уже купили, они ведь работают. Да, они лишились поддержки и дальнейших обновлений, но на процессы разработки это не влияет. Системы сохраняют свой функциональные возможности, которые удовлетворяет производителей. Так что наши предприятия могут спокойно еще на них работать пять-десять лет до того, как эти системы начнут морально устаревать, хоть и сохранят весь свой функционал. Поэтому компании, которые купили постоянные, а не временные лицензии, чувствуют себя комфортно и спокойно без паники могут продолжать свою деятельность по разработке изделий. В такой ситуации действительно разумно завершить текущие процессы разработки в имеющихся зарубежных системах, а новые проекты уже пробовать на российских PLM-продуктах. И этот процесс может занять многие годы.
Еще один нюанс: даже разработка новых проектов не всегда может вестись в отечественных решениях, если говорить о сегодняшнем уровне их развития. Например, самолет вы не сможете спроектировать. Точнее сможете, но это не будет эффективно, а будет сделано с большими затратами времени и денег. Вспомните космический многоразовый аппарат «Буран», который был спроектирован на кульмане. Великолепная машина! Опыт показал, что ракеты можно проектировать на бумаге. Но является ли такой процесс сегодня эффективным? Однозначно нет. То же самое и с отечественными системами – проектировать изделия уровня hi end можно, но пока это неэффективно.
- В чем заключается неэффективность?
- В том, что изделие будет разрабатываться долго, с большим количеством переработок, возвращению на стадию проектирования, когда опытный образец не соберется на стадии прототипа, где-то возникнут ошибки, срыв сроков и завышение бюджетов на разработку. А если мы хотим конкурировать с мировым рынком, а не закрываться (а закрываться от внешнего мы не хотим), то нам надо производить изделия эффективно.
- Как быть в этой ситуации? Россию отрезали от мировых технологий в области САПР.
- Как я сказал выше, не полностью отрезали, купленное работает. Новое не купить, это да. А отечественные инструменты тем временем развиваются и это очень положительный момент. На какой-то уровень сейчас, например, «на троечку» они соответствуют. Но отсюда вытекает проблема, что спроектированные системы в этих продуктах будут тоже «на троечку». А мы хотим развивать качество и конкурировать с западными образцами. Поэтому нам необходимо развивать собственные PLM-продукты. И развивать очень активно, чтобы догонять постоянно совершенствующиеся иностранные системы.
- Поможет ли разворот российской промышленности на Восток в части развития решений для проектирования и инжиниринга?
- Смотрите, основной поставщик передовых технологий в сфере цифровизации производства - это в основном США, и немного Германия, Франция. И Восток также пользуется ими. У них пока нет своих технологий в области PLM. Поэтому сейчас разворот на Восток – это про торговлю нашими ресурсами, это импорт ТНП и оборудования (не самого высокого качества). Но, к сожалению, это никак не поможет российским предприятиям с доступом к передовому инженерному ПО и технологиям. Может в какой-то степени с этим поможет Китай, который успешно развивается. А вот за счет чего развивается Китай, как вы думаете?
- Предполагаю, за счет технологического бума, который поддерживается внутренним рынком Китая в виде огромного числа больших и небольших конструкторских бюро и производственных компаний.
- Согласен. А за счет чего обеспечивается этот технологический бум? Вся причина скачка Китая - в западных технологиях, которые он 40 лет назад начал активно применять, осваивать и копировать. И так он начал развиваться. Я был на ведущем станкостроительном заводе DMTG в Даляне. Представьте два соседних цеха: в одном делаются «китайские» станки, устаревшие, невзрачно покрашенные, кстати скопированные лет 70 назад с наших станков типа 1К62. А рядом в соседнем цехе, где все сияло от чистоты, делают современные обрабатывающие центры по лицензии японской компании. Прекрасные станки! И китайцы рассуждают следующим образом: мы сделали для себя отличные инструменты - станки по иностранной лицензии. Эти станки позволяют нам выпускать хорошую, конкурентоспособную продукцию. Затем китайцы рассуждают: мы посмотрели, как работает японское оборудование, разобрались в нем и через некоторые время освоим собственное производство, например, шпиндельного узла уже для китайского станка. Затем мы разберемся в следующем узле, говорят китайцы, и уже освоим производства направляющих и ШВП, и так через несколько лет начнем производство высокотехнологичных обрабатывающих центров, которые будут полностью сделаны в Китае под китайским брендом. То есть, они идут по пути от «Made in China» к «Create in China». У Китая огромные вложения в науку и образование. Они берут лучших учеников, посылают их обучаться в лучшие западные вузы, далее дают им поработать пять-семь лет в лучших инновационных инженерных компаниях Запада, чтобы набраться опыта, а затем заманивают обратно в Китай огромными зарплатами, чтобы специалист привез с собой самое ценное know how. И результаты не заставляют себя ждать – они уже сделали свой собственный среднемагистральный самолет, космическую станцию и работают над созданием лунной базы.
- Можем ли мы идти по такому пути?
- В силу того, что мы по политическим причинам сегодня отрезаны от мировых технологий это будет чрезвычайно сложно. А если смотреть шире, то эта ситуация с уходом иностранных инженерных вендоров из России лишь одна из проблем. Я глубоко убежден, что России необходимо вкладывать существенные средства в развитие инженерной школы. У нас сейчас нехватка квалифицированных преподавателей в инженерных вузах, которые могут обучать современным инженерным технологиям и практике. И это неудивительно – кто пойдет работать за такие деньги? Нам для начала необходимо взрастить поколение «учителей», которые смогут передавать свой опыт и знания новым специалистам. Этот процесс может занять десятки лет. Развитие промышленности также невозможно без развития науки, но у нас она в загоне. Финансирование идет по остаточному принципу, несравнимо с развитыми странами. Пока ситуация в науке и образовании не изменится сложно ожидать прорывов в промышленности, в новых технологиях, в цифровизации, в развитии отечественного софта.
Текст подготовил Даниил Кузнецов.
Жураховский Владимир Георгиевич Генеральный директор ГК «ПЛМ Урал»
В 1974 году поступил на механический факультет Уральского политехнического института имени С.М.Кирова (УрФУ им. Б.Н.Ельцина), который окончил с отличием в 1979 году по специальности - технологии машиностроения, станки и инструменты. Затем окончил аспирантуру механического факультета и в 1987 году защитил диссертацию по специальности «Автоматизация в машиностроении». Первые 3 года своей трудовой деятельности Владимир Георгиевич работал на военном заводе, в должности программиста станков с ЧПУ (токарные, фрезерные, обрабатывающие центры). С 1987 года начал преподавательскую деятельность на кафедре технологии машиностроения, занимался научно-исследовательской работой и разработкой САПР ЧПУ. Затем в 1993 году совместно с коллегой по кафедре Владимиром Николаевичем Власовым основал совместную российско-британскую компанию «Делкам-Урал» (с 2016 года преобразована в Группу компаний «ПЛМ Урал»), где в настоящее время является генеральным директором.
*Системная инженерия – это междисциплинарный подход и способы обеспечения процессов создания успешной системы (изделия). Инструменты и методы, которые предлагает нам системная инженерия направлены на смещение усилий по проектированию на ранние стадии, где решается большая часть возникающих проблем в процессе проектирования, что позволяет снижать риски возможных переделок и изменений, а соответственно и риски выхода за плановые бюджеты и сроки.
Чтобы не пропустить актуальные новости и мнения экспертов от ПЛМ Урал - подписывайтесь на нашу рассылку.